6. Священство.

Прежде всего здесь нам необходимо обратиться к самому таинству Священства, принимая во внимание число рукоположений в различные саны в Церкви.
"Римский Катехизис" учит: "Достоинство священства является чрезвычайно возвышенным, ибо священник есть служитель Христов, совершающий Божьи таинства, посредник между Богом и человеком, наделенный властью над действительным и мистическим Телом Христовым".
В этом смысле, священник является приверженцем прошлого. И я полагаю, в истории случалось очень редко, когда бы высокопочитаемые личности предавали бы сами себя. Все, чему сами же учили, что проповедовали и посвящали, чем жили на протяжении десятилетий,- было отброшено как старая рубашка. Большая часть дворянства во время Французской революции, по меньшей мере, с достоинством отправилась н гильотину. Разве не похоже на гротеск, каким образом у чрезмерно глубокой пропасти в Католической Церкви еще создается видимость согласия и братства в "коллегии епископов", в совете священников, совете приходской общины и им подобных? Согласие, в которое, между тем, едва ли кто верит.
Главные причины капитуляции подавляющего числа священников видятся нам, прежде всего, в измененном Божьем облике, о чем мы уже говорили, а также в создании синодального принципа, который был признан большинством священников частью лишь внешне, частью и внутренне, и внешне.
Синодальный принцип не считается ни с одним из вышеперечисленных достоинств священника; синодальный принцип привязывает священника - независимо от того, приходской ли он священник, капеллан или епископ - к решению, принятому большинством голосов в комиссиях, советах и коллегиях - этих демократических законодательных органах, где в выборах участвуют лишь немногие.
Отрекшись от мнения авторитетного, стремясь подстроиться под светский образ жизни и ограничивая служебные полномочия некомпетентными голосами, решающими исход голосований, - священство не стало привлекательней. А как оно может быть привлекательным!? Какой сапожник позволит, чтобы пекарь учил его подбивать подметки у башмаков? И какой хозяйке нужен совет философа, как варить клецки? Лишь священник, решая, как ему проводить богослужения, должен руководствоваться результатами голосования!
Число призваний к священству падает вопреки всякому церковному оптимизму, который все еще ожидает новую весну со времен Собора. Продолжают отказываться от своей службы священники, в особенности те, у которых есть возможность учиться дальше и те, кто учится в семинариях.
А как же может быть иначе?
Пока священник не говорит о том, для чего человек на Земле, в чем состоит дело спасения через Иисуса Христа, ради чего Иисус Христос основал Церковь, что следует понимать под общением святых и оставлением грехов, если он вместо этого проповедует о безбожии и безнравственности богатых, о нищете и голоде, об устройстве мира, обеспечивающем улучшение положения,- то в единичном случае это не может быть неверным, однако об этом мы узнаем из газет, от политиков, из других учреждений; чтобы об этом узнать нам не нужно идти в церковь.
Священника нивелировали. И, наконец, не этим объясняется нехватка священников, существующая, несмотря на все усилия пособорных церковных функционеров.
Таким образом, немалое число мужчин и женщин, глядя на пособорное развитие, приходят к выводу, что священство не является сакраментальным, и поэтому желают такого руководителя общины, который, по существу, являлся бы общественным работником и выступал бы в роли ведущего во время дискуссий, а вовсе не первым Богомолом своей общины. К сожалению, церковные власти потакают таким желаниям, вместо того чтобы их пресекать; в Лимбургской епархии уже в 1970 году было постановлено, что участие богослужении, проводимом без священника, является соблюдением Божьей Заповеди о священии дня Господня. Крайний случай - так значилось это в объявлении; достаточно было просто Литургии Слова, без Евхаристии. Против этого стоит заметить: каждый католик знает из уроков религии о том, что, в крайнем случае, то есть в случае действительной необходимости, беды, он вообще ни к чему не обязан, в том числе и к посещению Мессы. Кроме того, обязанность посещать Святую Мессу подразумевает участие в Жертвоприношении; в этом смысле Святой Мессе вообще не может быть замены. Что же касается богослужений без священника, то каждый может проводить его у себя дома.
Развитие священства и заменителей священства в последние годы - на что уже нельзя смотреть сквозь пальцы - породило такие "создания" - далеко не священников, а скорее мирян, которым не свойственно ни благочестие, у которых нет ни сана, ни знаний, и которые, тем не менее, занимают такие посты. Нездоровые последствия общеизвестны. И, несмотря на это, в Церкви раздаются громкие голоса, которые и этот букет ложных течений превозносят как атрибут прогресса.
7. Брак.
Здесь мне следует, прежде всего, отдать должное папе Павлу VI, который иногда говорил совершенно верные вещи, что есть ничто иное, как учение Католической Церкви. Я имею в виду энциклику "Humanae vitae", где он вторит голосу католического учения, отвергая искусственное предупреждение беременности. Я должен защитить папу Павла VI от немецкой и других конференций епископов, на которых с необычайной поспешностью смягчали именно эту энциклику: речь здесь якобы идет об определении цели, нежели об обязывающих заповедях. И, в конце концов, решающим фактором может быть лишь собственная совесть. Теперь нам уже известны целеустремления синодальных коллегий в Церкви, а именно: Божья заповедь должна соответствовать чаяниям современного человека, заповедям следует подстраиваться под данные обстоятельства, они не должны ставить цель изменить обстоятельства. Поэтому остается вопрос: разве не противоречили друг другу папа Павел VI, компетентные официальные представители Римской курии, немецкой конференции епископов, когда они изменили основополагающие пункты папского документа когда, можно прямо сказать, они развернулись в противоположную сторону? Я не знаю. Об этом можно было бы многое еще сказать. Можно было б процитировать тот раздел катехизиса, где говорится о порядке устранения препятствие на пути к разнообразию вероисповеданий, и поговорить о последствиях практически невосполнимого оставления старых заповедей на произвол судьбы. Мы могли бы провести здесь и другие параллели, однако позвольте мне теперь подвести итог всему вышесказанному: Прогресс сместил Таинства в область магии, поскольку они "ех opere operato", следовательно, не зависят от человеческих сил. Он позволяет считать Таинства символами, признаками человечности, братского единения.
Что же можно сделать, дабы противостоять подобным заблуждениям? Необходимо назвать вещи своими именами, как это сделал мальчик из сказки Андерсена.
Слово правды о новом платье Церкви следует повторять снова и снова.
Совершенно ясно высказал свое мнение защитник Церкви профессор Г. Май, сказав: "Следует, наконец, окончательно признать развал церковной жизни и остановить его, как предотвращают заражение вскрытием гнойника; пресечь выставление искажения веры в качестве новой ее интерпретации, прекратить разговоры об обновлении, в то время как идет видимое невооруженным глазом разбазаривание католических, ценностей, какого еще не знала история. В нашей Церкви должна прекратиться ложь о том, что мы сегодня переживаем эпоху реформы, которая в действительности суть развращение Церкви. Либеральное католичество разорилось и является концом духовности. Обладая же властью, деньгами и средствами пропаганды, оно способно завуалировать свое плачевное состояние и повременить с провозглашением своего банкротства.
Поэтому мы требуем: "Необходимо положить конец дальнейшему опустошению, словоблудию, замалчиванию, замазыванию, приукрашиванию, одним словом, всем абсолютно непристойным и лживым ужимкам, цель которых убедить нас в том, что находимся в стадии обновления, и утаить истину мы находимся в глубокой пропасти."
Что делать дальше? Мы должны выступать против возмутительных заявлений о безобидности настоящих перемен. Ибо если (как об этом непрестанно заявляют) не подвергается изменениям ничего существенного, для чего же тогда все миллионные затраты, расходы тех средств, которые можно было бы использовать для насыщения множества голодающих? И если уж эти изменения касаются несущественных нюансов, то в этом случае возникает следующий вопрос: почему же тогда такая беспрецедентная жестокость по отношению ко всем, кто не хочет принимать якобы несущественные изменения? Известно немало случаев временного отстранения священников от службы во многих немецких, французских и швейцарских епархиях.
Что делать дальше? Если новый чин Мессы, который является якобы лишь несущественно измененной старой Мессой(что естественно далеко от истины), вызывает неприятное чувство досады, значит, мы должны пожертвовать сбой и посещать старую Мессу, читаемую верным священником, даже если для этого придется проделывать долгий путь.
Нам необходимо последовательно оказывать поддержку истинному обновлению Церкви, которое исходит из Экона. Необходимо поддерживать в самом Эконе, в Мюнхене, в Кельне, в Цайтцкофене, в Штуптарте, Сарбрюкене, в Эссене и везде, где живет старая католическая Вера и где происходит ее возрождение (в Минске и в Москве - Ред.). Ответственность за судьбу Церкви несем мы все, мы не можем переложить эту ответственность на конференции, комиссии и советы.