СОБОР
2.1. Течение Собора
Для того, чтобы понять чем является событие, которым был Собор, который архиепископ Лефевр называет «третьей мировой войной», культурной и доктринальной войной, надо подробно рассмотреть естество модернистской ереси. Модернизм может выражать абсолютно католические предложения, как было сказано выше, и смешивать их с предложениями ошибочными и двусмысленными. Деятельность модернистов на II Ватиканском Соборе является самым ярким тому примером.
II Ватиканский Собор — это не только набор текстов, но и целый процесс.
На первой же сессии Собора, комиссии римской курии, которые подготовили Собор, епископы и кардиналы которых — в большинстве своем католики предложили свои схемы — то есть основные тексты для обработки документов. Почти все эти схемы были отвергнуты. И избирательными маневрами, описание которых займет слишком много времени, модернистам удалось назначить своих людей во все соборные комиссии. Кроме того, епископам помогали (также в комиссии), эксперты, которые почти все были молодыми модернистскими богословами; среди них: Ратцингер, Шеельбекс, Конгар, Ранер, Кюнг. Таким образом, Собор был одновременно полем битвы и местом великой обработки епископов.
В результате тексты вышли двусмысленные, открытые разным интерпретациям, и динамично нагруженные заблуждениями. Я говорю «динамично». То есть: заблуждения эти не всегда были явными. Но тексты были составлены так, что модернистам было легко объяснять и толковать их в русле их заблуждений.
Для этого, Собор сам себя объявляет пастырским (не виданное ранее в истории Церкви). Он не намерен определять вероучение, но только выражать отношение Церкви к миру, поэтому он отказывается приписывать себе непогрешимость (Lumen Gentium н. 69).
2.3. Заблуждения II Ватиканского Собора
Какие заблуждения мы отмечаем в текстах Собора? Общая ориентация помещается в нескольких знаменитых предложениях. Например: «Церковь создана не для того, чтобы господствовать, но чтобы служить» (обращение Собора к миру 20/10/62) «Религия Бога, который сделал себя человеком встретилась с религией (она же религия) человека, который делает себя Богом. Что произошло? Потрясение, борьба, анафема? Это могло случиться; этого не случалось [...] Признайте, по крайней мере, ее заслугу, вы, современные гуманисты, отрицающие превосходство высших дел, и приз-найте наш новый гуманизм: мы тоже, мы, больше чем кто-либо, имеем культ человека» (речь Папы 7/12/65) «Церковь просит вас только о свободе» (обращение к правительствам)
2.3. Конституция «Gaudium et spes»
«Поэтому, святой синод, исповедающий высшее призвание человека и утверждающий, что какое-то божественное семя в него заложено, предлагает человеческому роду искреннее сотрудничество Церкви, чтобы учредить это братство всех людей, которое соответствует этому признанию (н. 3)
«Христианское откровение максимально благоприятствует тому, чтобы осуществилось это единение между личностями» (н. 23).
«Все сказанное нами о достоинстве человеческой личности, об общности людей, о глубоком смысле человеческой деятельности, составляет основу отношений между Церковью и Миром, а также фундамент взаимного диалога.»
Части IV и V этой конституции выражают идеологию Собора: персонализм; демократическое общество, служащее личности, стремящееся ко всеобщему братству. Сверхъестественное спасение превращено в гуманитарный идеал.
Подробный комментарий этих текстов выходит за рамки этой лекции. Однако можно распознать идеологию Собора; так как это — в самом деле идеология. Сверхъестество и вечное спасение не отрицаются, но они связываются с построением международного, братского, демократического сообщества, служащего личностям. Нигде не сказано, что это новое общество направлено к Церкви и к вечному спасению. Церкви «назначена» новая цель. Говорится о спасении, но ничего не говорится о естестве этого спасения. Новая цель — построить эту всеобщую общину. Святое становится на службу гуманитарному идеалу. Эта цель — цель Масонства: заставить Церковь служить своим идеалам.
Так Церковь провозглашает себя служащей идеалу демократии и всеобщего братства. Эта идеология имеет много последствий, проявляющихся в разных областях.
2.3. Свобода вероисповедания
Из высшего достоинства человеческой личности, следует ее право на религиозную свободу.
В СССР декларация о религиозной свободе могла показаться освободительницей. Ибо благодаря этому принципу, католики могут исповедовать свою религию. Опасность для католиков востока содержится в том, что религиозная свобода и Права Человека оказываются подспорьем против коммунистического гонения. Но это ложь, очень опасная, так как эти «права человека» исповедуют независимость и свободу человека от Бога и Церкви.
Декларация о религиозной свободе категорически противоречит традиционному учению Церкви. Ибо Церковь учит, что гражданскому обществу надо подавлять заблуждения и ложные культуры. Не существует права на религиозную свободу основанного на человеческой личности. Есть право Церкви, то есть: свободу и покровительство гражданских властей. Церковь не принуждает силой принимать католическую веру. Но так как Град несет бремя ответственности за всеобщее благо, ему следует законами защищать доброе и подавлять злое, поощряя добродетели и подавляя пороки. Ложные религии — зло и порок, как для Церкви, так и для Града. Таково вечное учение Церкви, совершенно ясное, по крайней мере, со времен святого Августина.
Первое страшное заблуждение — религиозная свобода. Следствие его — разрушение всех католических государств, проводимое усилиями ватиканской дипломатии.
2.4. Экуменизм
Второе заблуждение: католическая Церковь — не единственная Церковь Христа. Собор утверждает: «Эта единственная Церковь Христова [... ] воплощена в Католической Церкви» (Lumen Gentium н. 8). Всеобщая Церковь, исповедуемая в Credo, Супруга и Тело Христа, существует в видимой Католической Церкви. Эта Римская Церковь — только одно из многих проявлений единой Церкви. Это объясняет то, что в России — признано первенство Православной Церкви над Католической.
Имеются подобные утверждения и о других религиях.
Многие последствия имеют место после Собора. Например, не прилагается усилий для возвращения раскольников к католическому единству: у каждого человека — «свой путь к Христу». Так что, Греко-Католическая Церковь — презрена.
Самым показательным следствием экуменизма была встреча в Ассизи, куда были приглашены представители всех религий (даже языческих) в качестве таковых, чтобы молиться вместе, и где католические храмы были отданы в распоряжение языческих жрецов, так что статуя Будды была поставлена на дарохранительницу.
2.5. Другие заблуждения
На Соборе были и другие заблуждения, например о принципе коллегиализма, о духовенстве, о Литургии.
Среди следствий, нужно особенно отметить новую Мессу латинского обряда. Эта Новая Месса, составленная из разных частей при сотрудничестве протестантских пасторов, — литургическое выражение всей идеи Собора. Ее подробное изучение займет слишком много места. Кардинал Оттавиани написал что «она в целом и в частном впечатляюще удаляется от традиционного богословия Мессы». Эта месса — прославление человеческого общества. Реальное присутствие Христа в Евхаристии уподоблено присутствию его в христианском обществе, коего священник только председатель. Искупительная жертва фактически отрицается. Наверно, в этой мессе нет еретических предложений: она — церемония, образ, но не доктринальный текст. Но собрание образов и текстов делает из нее экуменическую и модернистскую церемонию.
Вместе с тем, пункт VII Institute Generalis определяет ее как собрание, а не как жертву.
Очевидно также, что и менее значительные частности жизни Церкви заражены новой персоналистской, модернистской и гуманистической идеологией. И так на всех ступенях иерархии Церкви.